Текст моего знакомого по чатам 90-х, все контакты давно утеряны, как и его страница тоже. Текст как есть, без редактирования и правок.

 

The Lionesse (Ron)

Высоко-высоко в предвечернем небе парил орёл и лучи, начинающего клониться к закату жаркого солнца, отбрасывали угловатую тень на вызженную жёлтую песчаную долину. Вот тень коснулась кустарника, в ветвях которого отдыхала большая благородная кошка. Никогда ничего не ускользало от её взора, она лишь тихо повела ухом, прислушиваясь к происходящему, и взгляд полузакрытых умных глаз продолжил лениво смотреть куда-то вдаль. Львица отдыхала. День прошёл не то, чтобы ярко для неё, скорее более чем обычно. В настоящий момент её заботил лишь её душевный покой. Она никогда не скрывала от себя и от других, что она и только она хозяйка своего настроения. Только она в воле руководить им так, как она захочет. Неожиданно комом цветных мыслей пронёсся поток утреннего воспоминания.И, вытянув лапы, склонив набок массивную лохматую голову, пытаясь подмять её под себя, повернулась на спину в блаженной улыбке. От удовольствия, забывшись, она даже попыталась замурлыкать, но тут же замолчала, дабы не выдать повадками своих слабостей.

Она вспомнила охоту. Утром, в погоне, львицы встретились в горном ущелье. Молодость и неопытность, которым не помогли подвижность гибких тел и быстрые молодые лапы, уступили место прозорливости, уму и чёткому расчёту быть первой. Это нравилось нашей героине. Не только потому, что лучший кусок доставался ей, скорее потому, что её природное естесство желало удовлетворения своей, меняющей настроение, натуры, и стремилось постичь новые чувства этого удовлетворения – всегда быть при лучшем. И от этого ей приходилось иногда тяжело, когда стремление переходило в погоню за чем-то невразумительным. Это становилось похоже на гонку за собственным хвостом. И она, волей отгоняя эти неприятные мысли, впадала либо в полудрёму, либо искала новых приключений, привлекая к поиску все свои кошачьи повадки и богатый жизненный опыт. Даже сегодня, встетив льва, на секунду она захотела, поначалу, как и все молодые, порезвиться, но начатая игра требовала более изящных красок, нежели просто освободить льву свой зад, умело управляя хвостом. Она понимала, что цена игры зрелости, снова отвечающая её прихотям, могла перерасти в нечто большее, но это в данную секунду не хотело заботить её. Был важен процесс.Тонкий, расчётливый, по кошачьи умелый. И что важно, чувственно богатый. Она рисковала остаться в одиночестве, но она слишком хорошо знала прямолинейных львов. Их звериная сила могла привлечь молодых, так легко попадающих впросак. Её не устраивало отдать льва какой-либо молодой. Она тоже любила эту звериную силу. Но освобождать зад ей не хотелось. Ей хотелось удовлетвориться взглядами молодых и быть, как и всегда, первой и неповторимой. И она выбрала иную тактику. Импульсивно меняющуюся в такт своего настроения. Тактику игры в недосягаемость. Ей важен был процесс ухаживания за ней в искрах взглядов, в потоках встречных чувств. Она не лгала ни себе, ни окружающим, тем более этому несчастному льву. Она слишком хорошо угадывала и чувствовала его желания и играла с ними, как с львятами. Молчанием, построенном на обиде, равнодушием, лениво отходящим на расстояние, внезапным бурным проявлением участливых желаний и эмоций мнимой досягаемости, урчащими разговорами, а главное проявлением ума, который можно показать на секунду и снова спрятать за вуалью таинственности. Внешность не играла роковой роли. Конечно, блеск умных больших глаз, чуть растрёпанная чёлка, делала её более привлекательной, но что такое внешность против опыта взаимности. Качество и продолжительность игры, вот что забавляло её. И лев смирился, он увлёкся ей. Молодые с завистью смотрели на них. Наша героиня была на высоте. Она достигла желаемого. Всему приходит время расплаты и завершения. То ли лев оказался неопытен, то ли природа страсти стала чрезмерно доступной. Игра львице наскучила. И она, оскалив зубы, нехотя рыкнув, дала лапой льву по морде и горделиво отошла, оставив его в полном недоумении. Удовлетворение от подходившего к концу дня было получено почти полностью. Правда всё же не хватало чего-то. Она могла бы развить тему одиночества. Но ей эта мысль докучала бурными фантазиями.

Теперь снова всё встало на свои места. Мысли воспоминания покинули ей. Она по-кошачьи потянулась, поточив когти о блёклую траву. Потом вытянулась, распрямив спину. Посмотрев куда-то вдаль полусонным взглядом и медленно, не переставая бдительно смотреть по сторонам, отправилась к водопою. Вечер вступал в свои права. Солнце клонилось к закату. И красно-оранжевая долина предстала перед зорким немигающим взглядом царицы . В прирождённом стремлении найти своё место между слабостью и силой львица смотрела в своё отражение, чтобы найти могущестество своих природных уникальности и горделивого одиночества и суметь остаться победительницей.